Интервью с Робертом Гринбергом

– У тебя сейчас удачный период? Диплом магистра, на основной работе всё хорошо, недавно пышно отметили Праздник рода Попенского поместья…

– Я бы сказал, достигнут очередной результат. Всегда есть цели, к которым нужно стремиться. Выучиться на магистра смог благодаря пандемии. Очно из Вентспилса в Ригу не отъездил бы. Два года в удалённом формате были очень и очень практичными.

Для меня всегда было важно мнение окружающих. Люди стали больше ассоциировать меня с Попенским поместьем, особенно после мероприятия, для которого мы сняли и распространили в социальных сетях видео с известными людьми и их корнями в Попес. Просмотров очень много! Даже чужие люди обращаются ко мне и рассказывают о своей принадлежности к Попес. В этом есть эмоциональный момент.

– Что узнал, исследуя свой род?

– Со стороны одного деда были алсунгские суйты, со стороны Попенского поместья – и ливы, и латышские крестьяне, а также польская кровь. Спектр широк, но в первую очередь это Северная Курземе. Так появился мой интерес к культурно-историческому наследию, ведь род – это не только люди. Феноменом культурного пространства и нематериального наследия я заинтересовался ещё во время учёбы в бакалавриате.

– В своей магистерской работе изучал Попес?

– Провёл своего рода инвентаризацию попенских ценностей, расставив акценты со сравнительными примерами: самый большой, самый могучий, самый древний. Попенское поместье – крупнейшая сохранившаяся усадебная застройка в Латвии с 16 архитектурными и 11 художественными памятниками. Конечно, Попес уникальна и в контексте Вентспилсского края: старейший жилой дом, единственная культурно-историческая аллея национального значения, памятник архитектуры – парк и т. д. В магистерской я также рассматривал Злекас, Угале, Эдоле, Анце – все объекты, принадлежавшие семье фон Бэров. Злекская церковь с её маньеризмом уникальна, усадьба была жемчужиной барокко, но, к сожалению, она утеряна. Угальский орган – один из старейших в странах Балтии. Хочется, чтобы все эти ценности более успешно популяризировались в Вентспилсском крае, чтобы на этом фоне развивалось предпринимательство.

Уже в бакалаврской работе я затронул тему ревитализации усадеб, рассматривая её сквозь призму государственно-частного партнёрства. Изучил несколько примеров, когда государство и самоуправление заинтересованы в сохранении объекта, а местное сообщество более инертно. В случае с Попес всё как раз наоборот: община является движущей силой, а муниципалитет пассивно сотрудничает или даже противостоит. Конечно, надеюсь, что со временем это изменится. В качестве положительных примеров могу привести Прейли, Педвали.

– Осенью планируется возвращение исторического паркового вазона в Попес.

– Вазон уже широко обсуждался и описывался. В настоящее время успешно идёт процесс реставрации, получено финансирование. В сентябре, надеюсь, вазон установят на почётном месте возле школы. Подобные торжественные моменты оживляют и раскачивают это место.

Мы видим планы муниципалитета по инвестициям и развитию. В этом году предполагалось привести в порядок столовый блок Попенской школы – последний в крае с советской инфраструктурой. Также были планы в отношении парка Попенской усадьбы, но решаются менее приоритетные дела, которые политически громче и, следовательно, выгоднее. Так же обстоит с хлевом. Судебный процесс завершён, и муниципалитет должен взять на себя ответственность за здание, о чём заявил также суд. Уже десять лет ничего не происходит. Мы, общество, по-прежнему уверены, что в хлеве можно обустроить центр культурно-исторического наследия Вентспилсского края. Есть Музей бурь, но нет места для сбора и хранения информации о людях и их личностях. В городе действует Вентспилсский музей, а в крае... в крае только скландраусис можно испечь.

– Как должны развиваться события, чтобы можно было в сотрудничестве с муниципалитетом работать над созданием центра наследия?

– Мы с коллегами из общества были готовы начинать год назад, предложив как информационную, так и практическую поддержку. Однако всё упирается в нежелание муниципалитета, в политические интриги, ведь краевым депутатам в первую очередь надо разрешить строить ветрогенераторы, которые угрожают ландшафту поместья.

– Обычно развития не происходит, если в думе нет представительства депутатов от конкретного места. В случае с Попес в этом созыве их даже двое – один в правящей коалиции и один в оппозиции.

– Поддержки со стороны правящих я не чувствую, на организуемые нами мероприятия они не приходят. И в соцсетях, где мы получаем большую поддержку жителей, депутаты не лайкают наши посты. Зато свои предвыборные агитации отмечают с двойным усердием.

– Перенесёмся в город. Этим летом ты взял отпуск на основной работе, чтобы участвовать в подготовке праздника в честь открытия VIZIUMа.

– Во время ковида в Курземской филармонии произошли изменения. Несколько сотрудников были уволены, в коллективе осталось меньше людей. Мы с коллегой Анной поменялись: раньше я работал продюсером в Юрас варты, а с начала этого года перешёл в концертный зал. Я и раньше сотрудничал с Дигитальным центром в организации праздников, и в этот раз у меня была возможность увидеть, как работает другой коллектив – я находился в интенсивном контакте со многими сотрудниками VIZIUMа! Для них типично, когда авторитетом является руководитель. У нас в Курземской филармонии каждый сам по себе, и прав тот, кто громче кричит. Открытие таких грандиозных сооружений, как VIZIUM, – это всегда вызов, однако сквозь воду и пламя, путём экспериментов всё получилось.

– Как к тебе приходят идеи?

– Это командная работа. Коллеги делятся своим видением, я максимально уважаю каждое мнение. Мы также следим за тем, что сейчас происходит в мире. Я был в Дубае, узнал, как там ведётся работа в сфере цифровой педагогики. Часто техническая сторона сложнее художественной. Например, я также участвовал в организации Дигитального праздника в день рождения Вентспилса. Площадь Лиелайс – сложное место для проведения мероприятий: нужно обеспечить подключение к электричеству во всех палатках, всё должно работать даже в дождь, при сильном ветре и т. д.

– Как, глядя изнутри, можешь прокомментировать всё ещё актуальную дискуссию о предложении концертного зала Латвия?

– Оно высококачественное и ценное. Мнения разнятся. Есть те, кто говорит, мол, нужно что-то для народа. Но когда выступают Вентспилсский камерный оркестр или наш биг-бэнд, люди особой активности не проявляют. Художественный руководитель концертного зала профессионально выполняет свои задачи. Сейчас не самый простой период, время от времени появляются вакансии, коллектив меняется. Мы не хотим копировать предложения Лиепаи или Цесиса. Хотим своё, уникальное. Самоуправление с самого начала также говорило, что концертный зал должен быть жемчужиной балтийского масштаба с музыкантами мирового уровня. К этому и стремимся. Мы не приглашаем Максима Галкина, которого можно увидеть на каждой эстраде; не приглашаем тех, кого каждый может себе позволить. Мы создаём свою уникальность. Многие не вникли в наш репертуар. Говорят: можно было бы организовать концерт органной музыки. Но у нас и без того их достаточно. А вы были на предыдущих? – Нет. Получается, люди хотят завтра то, что пропустили вчера.

– Традиции высокой культуры в Вентспилсе только формируются. Может пройти ещё лет 20, прежде чем они приживутся.

– Воспитательная работа продолжается. Музучилище тоже устраивает различные выступления в концертном зале. Схоже обстоит со спектаклями в Юрас варты: стоит предложить что-то более академическое и серьёзное, билеты в один миг не раскупаются.

Если предположить, что город и край в будущем могут объединиться, то надо сказать, что в сфере культуры существует огромный разрыв. Очень редко можно увидеть жителей края на мероприятиях в Латвии.

Работу концертного зала положительно оценивают все артисты, с которыми сотрудничаем, – не только из нашей страны, а со всего мира. Художественному руководителю Мику Магоне удаётся объединять разные жанры, людей, идеи. Каждое мероприятие имеет сценографию, рекламную кампанию с участием ведущих латвийских профессионалов своего дела. Конечно, это удовольствие недешёвое, но качественное и необходимое.

Бывают случаи, когда мне приходится возить артистов в аэропорт и обратно. Тогда слышу восторженные отзывы. Например, он только что выступал в Эльбской филармонии, а сейчас я везу его в Вентспилс...

– Что им у нас нравится?

– Простота, ненаигранность, оригинальность. Конечно, и само здание, какого больше нигде нет. Акустика. Чем артист знаменитее, тем он проще. Мы, например, после концертов вместе ходим куда-нибудь отдыхать. Общались с Джеймсом Маквинни, органистом. Поскольку он из Великобритании, поинтересовался его мнением о британской королевской семье. Оказывается, он играл на их свадьбе и крестинах детей... А мы сидим с ним здесь в Вентспилсе и пьём пиво.

– Каковы задачи на основной работе?

– В данный момент получаю удовольствие от каждого мероприятия, которое можем организовать. Ценю каждую возможность, ведь это не только эмоции, но и новые контакты. Надеюсь, так и продолжится. Посмотрим, что будет осенью, не начнётся ли очередной вынужденный перерыв. Мы уже дважды планировали заранее, а потом всё отменяли.

В Попес я позволяю себе то, чего не могу позволить в городе. На основной работе придерживаюсь рамок и бюджета. В моем случае художественных руководителей трое – Микс Магоне, Ренарс Лацис и Айгарс Мери, я обеспечиваю практическую и техническую реализацию их идей. А в Попес могу создавать всё, что захочу.

– Может ли в ближайшие несколько лет выйти твоя книга о Попес?

– Собрано достаточно обширной информации, но у меня есть ощущение, что в ближайшие годы найду ещё что-то ценное. Архивные материалы, музейные хранилища ещё до конца не исследованы, но самое главное, что Попенский господский дом не изучен архитектурно и художественно. Исследование наверняка позволит узнать, что скрывает это здание XVIII века. Интересно, что ведущие исследователи Латвии изъявили желание изучать Попес, потому что господский дом является одним из тех редких и ценных зданий, которые до сих пор не исследованы. Начало процесса может стать вызовом следующего года. Нужно ещё немного времени.