Измеряет глубину и находит останки судов

Передышка в порту

Основное местонахождение Крис­тиана Даля – Лиепайский порт, однако пару месяцев он будет базироваться в Вентспилсе. Задание промерного гидрографического судна – измерить часть Балтийского моря в радиусе 80 км (43 морские мили) от Вентспилса. Это около пяти часов перехода от нашего порта, в то время как от Лиепаи путь занял бы девять часов. Когда погодные условия не позволяют выходить в море, Кристиан Даль стоит на причале Вентспилсского порта возле Объездного моста.

С работами нас ознакомил один из представителей команды – старший гидрограф Арманд Муран. Показывая судно, он рассказал, что это катамаран с двумя двигателями на двух гребных винтах, поэтому достаточно стабилен. Осадка судна – 1,3 м, поэтому оно может работать и на мелководье. Специалисты разработали стандарт безопасности: 2,4–2,6 м глубины, но в особых случаях приходится работать на глубине 1,9 м. В более мелких мес­тах работы осуществляет принадлежащий МАЛ катер Сонар.

Полтора суток в море

Кристиан Даль, как уже упоминалось, в основном базируется в Лиепайском порту, потому что, во-первых, это незамерзающий порт, а во-вторых, четверо членов экипажа – лиепайчане. Обычно работы по измерению глубин ведёт команда из пяти человек. Если надо выйти дальше в море, то прикомандировываются ещё один-два гидрографа. В особых случаях, например, если затонуло судно, одновременно работает 20 специалистов. Соблюдая технику безопасности, большее число человек судно принять не может.

Один рейд чаще всего длится полтора суток. Лимит – четверо суток, однако на такое длительное время команда в море не выходила. «Максимум было трое суток», – рассказывает Муран. Несколько раз переходили море, но тогда на гидрографическом судне была целая бригада поддержки.

Территория поделена на квадраты

Задание гидрографического судна – изучить море, порты и подходы к ним. Судно производит замеры и осуществляет предварительную обработку данных. Все зоны измерения поделены на виртуальные квадраты, площадь которых в порту составляет 0,5х0,5 м, в открытом море – 4х4 м, а в Ирбенском проливе – 1х1 м. В каждом из квадратов специалисты стараются определить минимальную глубину, ведь это очень важно при создании навигационной карты, или карты морского пути. Чем меньше глубина, тем подробнее измерения, поэтому в порту работы занимают гораздо больше времени, нежели в море.

Звук в воде

Замеры судно выполняет при помощи современного оборудования. Главные измерительные инструменты – многолучевой эхолот (существует также двухлучевой), определитель скорости звука в воде, гидролокатор бокового обзора, GPS-компасы. Старший гидрограф отмечает, что отрасль стремительно развивается, и измерительные приборы становятся всё точнее и современнее. Спустя год после приобретения аппаратуры стоимостью около 150 тысяч евро она уже устаревает.

Исходная точка замеров – звук. Скорость звука в воде примерно в пять раз больше, нежели в воздухе, где звук перемещается со средней скоростью 320 м/сек, а в Балтийском море средняя скорость – 1 444 м/сек, меняющаяся в зависимости от сезона. Специальная программа с замерами звука предоставляет данные о глубине воды в конкретном месте. Это первые допущения, которые впоследствии уточняются: добав­ляются фильтры и при помощи математических методов отметаются грубые ошибки. Затем создаются планшеты, с которыми работают лоцманы, строители порта и службы порта, например, служба капитана. Картографы тоже используют эти данные для создания навигационных карт.

Останки судов, грузы и мины

Зачастую гидрографы находят затопленные останки судов и самолётов. Муран на экране компьютера показывает обнаруженный гидрографами немецкий корабль времён Первой мировой войны Принц Альберт, который потопила английская подводная лодка недалеко от Лиепаи. В водах Вентспилса гидрографы обследовали и найденные другими специалистами останки, а также те, которые команда обнаруживала случайно. Много старых потонувших кораблей возле Акменьрагса, а в Ирбенском проливе почти каждый раз удаётся находить новые останки. Иногда судно отправляется исследовать одно затонувшее судно, а наталкивается на целых три. Находят и затонувшие грузы, которые высыпаются в море и могут застопорить путь судну, а представители корабельных компаний не всегда осведомлены о таких неприятностях. Кстати, в XVII веке шведская эскадра из 15 кораблей везла серебро, возможно, с золотом, но большинство судов затонуло со всем богатством, которое не найдено до сих пор. Предполагается, что это случилось в Ирбенском проливе. На картах обозначены также заминированные районы, где прохождение запрещено. Изготовленные во время Первой мировой войны мины очень качественные, и если они укреплены якорной цепью на глубине 15 м под уровнем моря, то могут быть активными до сих пор. Мины активизируются разными механизмами.

Корабельные пути у Вентспилса

Работы по углублению судоходных каналов вблизи Вентспилсского порта велись в течении многих лет. Естественная глубина в месте, где Вента впадает в море, – 11 м, а в углублённых каналах – около 17 м, но этот показатель непрестанно меняется, поэтому каналы приходится регулярно углублять, ведь за один шторм может намыть 1,5 м. Естественная глубина Венты – 6 м. Муран упоминает российскую инвентаризационную опись, сохранившуюся с начала XIX века, где указывается такая глубина (6 м) реки на протяжении 20 км. Сейчас глубина Венты в порту составляет в среднем 16,2 м. В Балтийском море углублять более 17,5 м не имеет смысла, потому что суда осадкой более 15 м не могут пройти датские проливы. По Балтийскому морю ходит лишь 15–20 судов, осадка которых достигает 15 м. Надо добавить, что движение в Балтийском море довольно интенсивное.

Перемерят всё море

Гидрографы МАЛ плотно сотрудничают со специалистами из других государств. Существует план хельсинской комиссии (HELCOM RE-SURVEY), как измерить всё Балтийское море. Сейчас суда ходят каждый по своему усмотрению, исключая особые места, где, как и на сухопутных путях, необходимо соблюдать одностороннее движение, например, в Ирбенском проливе. «Скорее всего, когда-нибудь по этим путям будут ходить и крупные суда, и тогда нельзя будет двигаться, кому как вздумается», – рассуждает Муран.

Работа гидрографов – бесконечный процесс. Также этих специалис­тов подключают к работам по углублению порта. В Вентспилсе Кристиан Даль в последний раз работал в 2014 году, а местное гид­рографическое судно Скаут, принадлежащее Вентспилсскому свободному порту, регулярно проводит замеры в порту.

Волны и ветер могут мешать

Устройство катамарана и принципы безопасности говорят: если в море волны выше 2,5 м, судно должно оставаться в порту. «В жизни не всегда так получается», – признаётся Муран, добавляя, что, если до берега пять часов хода, то невозможно сразу оказаться в порту. Гидрографические работы желательно выполнять в хороших погодных условиях, иначе невозможно получить качественные замеры. Высота волн не должна превышать полутора метров, а скорость ветра – 6 м/сек. Когда погодные условия не подходят для изучения моря, судно остаётся в порту. Если же погода благоволит, судно заправ­ляется, закупает провизию, и экипаж отправляется выполнять свою миссию.

Промерное судно Кристиан Даль

• Построено в Финляндии в 2001 году. Единственное судно в Латвии, спроектированное специально для гидрографических нужд (есть несколько других, приспособленных под эти цели).
• Катамаран имеет длину 19 м, ширину 6 м и осадку 1,3 м.
• Названо в честь мореплавателя, гидрографа, полярного исследователя, педагога морского училища Кристиана Даля (1839–1904). Даль родился в семье шведского корабельного плотника в Таллинне, окончил Рижское мореходное училище. Основал первое латвийское мореходное училище в Айнажи и работал в Лиепайском мореходное училище. Похоронен в Лиепае.
• По примеру этого судна построены Eva 301 (работает в Эстонии), Varuna (в Литве), Callista (в Великобритании), Kaiku (в Финляндии).

Судно Кристиан Даль примерно два месяца будет базироваться в Вентспилсском порту.

Результат работы гидрографа – карта моря, незаменимый помощник в навигации.

Старший гидрограф Арманд Муран показывает один из замеров.