Миссия – помогать

– Каким для тебя было это время? Ты почувствовала какие-то веяния ещё зимой?

– Да, это было ожидаемо. Возникла напряжённость, во всех странах обострились эмоции. Изменения в мире назревали, и они произошли. Людям позволили думать, переоценивать, понимать. Мы жили очень материально, не видели человек – человека. Красиво позиционировали себя в социальных сетях. Общались удалённо, не садились за один стол, не разговаривали. Это как дорога в Сантьяго – сначала кладёшь в рюкзак всё необходимое для комфорта. Затем идёшь и постепенно избавляешься от лишнего. Когда возвращаешься с паломничества домой, смотришь на свои десять пар обуви и задаёшься вопросом, а нужны ли они тебе. Или всё-таки важнее, чтобы твой любимый человек был здоров и успешен. Мир перенасытился.

– Вероятно, ты говоришь о культуре потребителей. Как относишься к глобальным тенденциям, проявляющимся в повседневной жизни?

– Смотрю и пытаюсь заглушить увиденное. Идут человек против человека, душа против души, сердце против сердца, но тут ничего не поделаешь. Я никогда не делила на расы или национальности, мы все одинаковые. Каждый из нас пришёл в этот мир таким, какой есть, со своей миссией. Все мы над чем-то работаем.

Моего брата уже три года как нет. Когда всё началось, он разбудил меня утром и сказал: «Вставай, сестра, у тебя будет много работы». За ним стояло великое множество душ.

– Помнишь первые дни войны и то, как решила трансформировать негативные эмоции в инициативу помощи?

– Я поняла, что нужно действовать, чтобы не перенять военную атмосферу, страдания. Моя любимая поговорка – о капле в море, из которого формируется океан. Позвонила мэру Янису Витолиньшу, отвлекла его от воскресных садовых работ. Принесла извинения и изложила проблему – мой магазинчик слишком мал, нужны помещения попросторнее. А потом к нам присоединилось вентспилсское украинское общество. Я совместила миссию со своим опытом. Менее чем за сутки сформировалась фантастическая команда. Мы стали первыми в Латвии и могли консультировать другие самоуправления, делиться контактами.

Сначала царил безумный хаос, мы не понимали, что и как. Каждый день поступала новая информация. Помогая одному человеку, забывали обо всём другом. Они страдают. Мужчины остались там. Нанесены очень серьёзные психологические травмы. Недавно я была у беженцев в общежитии Вентспилсской высшей школы, как вдруг случайно сработала сигнализация. Люди тут же выбежали в коридор, тревожно озираясь! Я сказала: «Спокойно, здесь ничего не начинается». У меня до сих пор стоит перед глазами, какими они были перепуганными. Что они пережили, через что прошли.

– Ты не только предпринимательница.

– (Смеётся.) Да, каждый из нас выполняет свою миссию. Вместе мы можем вершить великие дела. Церковь и мистицизм вроде идут рука об руку, но в то же время мы отрицаем друг друга. Сейчас мы в одной команде, без различия, просто чтобы помогать людям. Я люблю изречение о том, что Бог послал на землю трёх Своих помощников – пастырей, ведьм, врачей. Если врач не может вылечить, отправляет либо в церковь, либо к целительнице. И пастыри, если не в силах помочь, отсылают к одному из трёх.

– Предпринимательница Агнесе Пастаре в интервью нашей газете призналась, что в первую неделю оказания помощи в центре Поддержка Вентспилса Украине смогла выкроить время для своей фирмы только в воскресенье. Как у тебя с занятостью?

– Первые две недели все дела откладывала. В настоящее время бизнес находится в стадии рестарта. Лекции читаю. Видя рост цен, понимаем, что это полностью изменит мир. Сейчас я постепенно возвращаюсь к работе. Сначала возможности делать что-то параллельно не было. Мы все уставали. Первые беженцы прибыли ночью – мы их встретили, накормили, устроили на ночлег. Автобусы выезжали тоже ночью, и центр до сих пор работает допоздна. Совмещать с повседневными делами не представлялось возможным. Сейчас процесс более-менее отлажен.

– Вам также понадобились дополнительные силы.

– Да, когда один волонтёр возвращается к своей работе, то его место занимает другой. Наш центр уже вырос: мы располагаемся не только по улице Андрея, 11, но и в Андрейнамсе, в соседнем здании. Одно – это гуманитарная помощь, которую мы отправляем, другое – нужды беженцев в Вентспилсе. Оба помещения были выделены самоуправлением.

– Помню, ты говорила о семи трудных годах, четыре из которых мы уже пережили.

– Да, это библейское понятие. Данный период наступил давно, в том числе в связи с пандемией. Подошла точка, когда мир должен был измениться. Ещё до этих событий я почувствовала, что мне нужно чаще ездить в монастыри. Была и в нашем Валгундском монастыре в Елгаве, и в эстонской Пихтице. Стояла у икон, и одна украинская монахиня спросила у меня: «Санита, что ты думаешь о дьяволе?» И тогда она сказала, что дьявол всегда был на земле, но его можно уговорить уйти. Наступать ему на хвост нельзя. Монахини зачастую бывают провидицами, и они консультируют людей. У меня с ними очень хорошие отношения. Называю их матушками.

– Теолог Юрис Рубенис говорит о тени человека. Как, по-твоему, дьявол – это тень или нечто другое?

– И то, и другое. Скорее, это искуситель. Что стоит за дьяволом? Деньги, власть, эгоизм. Вот величайшая тень человека. Люди уже не стремятся любить! Им подавай лишь деньги. Мы зациклились на материальных ценностях. Дьявол подталкивает человека: мне нужно, я хочу – здесь и сейчас.

– На портале Вентас Балсс появляются комментарии, мол, украинские беженцы слишком многого хотят. Не все, конечно. Ты с подобным сталкивалась?

– Да, люди происходят из разных социальных групп. Всё зависит от того, из какого города человек приехал. Киев и остальная Украина – две разные истории. Если ты жил в комфорте, а потом остался с одним чемоданом... Это урок, переломный момент. Но ты жив и можешь дышать. Этому надо радоваться.

До сих пор мы не сталкивались с чересчур требовательными беженцами. Кто-то может высказаться, но тогда мы садимся и спокойно разговариваем. С первых же недель я говорила девочкам, что, делая добро, можно и навредить. Мы все готовы давать. Когда люди привыкнут, требования начнут расти. Если мы больше не сможем их удовлетворять, против нас начнётся агрессия. Доброта наказуема – это одна из моих любимых поговорок. Мы говорим на общих собраниях, что в силах дать только то, что можем.

– То есть благодаря жизненному опыту руководящей команды вы своевременно выявили и устранили эти риски?

– Если у кого возникают дополнительные потребности, мы их рассматриваем. Например, у девушки были контактные линзы. На пожертвованные деньги сделали ей очки. Решаем проблемы со слуховыми аппаратами, связанные с дерматологией вещи – влияет смена воды, и мы подбираем лечебную косметику. Или нужен кошачий песок. Фрукты для детей. Всё это мы тоже можем дать. Однако мы очень хотим, чтобы люди начали думать, приспосабливаться к ситуации и искать решения для обеспечения своего комфорта. Если хочется чего-то большего, начните искать работу и учите латышский язык. Кроме того, мы также предоставили средства гигиены – женский цикл никто не отменял. Ещё у нас есть две беременные, похоже, роды будут либо в один день, либо с небольшой разницей! Мы стараемся уделять этим женщинам дополнительное внимание. Много малышей – находим кроватки, коляски.

– Некоторые не поддерживают эвакуацию животных из Украины.

– Питомцы тоже живые существа. Мы все равны перед Богом. Спасённые животные могут оказать огромную психологическую поддержку своим владельцам. Более того, если бы хозяева бросили питомцев, это была бы пытка самобичеванием.

У меня живёт одноглазый кот. Его привезли в ветеринарную клинику на усыпление, потому что какие-то дети выдавили ему глаз. Дети сделали, а бабушка принесла. И мы случайно там оказались. Смерть – это не решение, это избавление от проблемы. Чему бабушка учит детей? Когда она состарится, те, скорее всего, так же избавятся от неё.

– Не возникает ли взаимное недоверие при работе с крупными материальными ценностями?

– Нет! Мы в команде самодостаточные люди, которым всего хватает. Отчёт о финансовых пожертвованиях всем доступен. Мы вместе принимаем решения. Если нужен телевизор или стиральная машинка, обсуждаем, финансировать из пожертвований или искать инвестора. Используем наши личные контакты. Также есть предприниматели, которые не могут подарить, но готовы продать товар по себестоимости, а мы гарантируем анонимность со своей стороны.

– В чём секрет такой мощной поддержки?

- На мой взгляд, всё дело в кризисной ситуации. Да, мы специалисты в разных областях, но нас объединяют человечность и желание помочь. Мы даже смогли преодолеть некоторые былые разногласия. В команду влились люди, у которых когда-то были недоразумения, а здесь произошла кармическая отработка (смеётся). Мы отложили в сторону амбиции и принялись за работу.

По началу слышали упрёки – почему помогаем украинцам, а не своему народу. Теперь могу сказать, что наша команда сформулировала видение будущего. Сейчас все вещи маркируем – когда они перестанут быть нужными беженцам, рассмотрим проблемы местных жителей. Отдадим малоимущим семьям. К себе домой не повезём, у нас у каждого свой холодильник. Даже два – второй для замороженных ягод и чаёв (смеётся).

– По твоим словам, надо считаться с тем, что в таком напряжённом режиме проведём ещё три года?

– Когда я чувствую, что мне нужно эмоционально очиститься и побыть наедине с собой, еду в монастырь. Там, если сам не справляешься, всегда доступна трудотерапия (смеётся).

Меняется экономика, перестраивается весь мир. Людей призывают меняться. Мы всё больше возвращаемся к своим корням, к природе. Даже при сильном насморке, например, помогает медовая водичка в нос! На второй день насморка как не бывало. Это природный калий, который дезинфицирует и убивает все вирусы. Попробуйте, детям это тоже подходит.

– Ты недавно отметила день рождения. В этом году попросила всех, кто захочет тебя поздравить, не дарить цветы, а сделать пожертвование Вентспилсскому украинскому обществу.

– Я хочу поблагодарить всех, кто поддержал мой день рождения – пожертвовавших очень, очень много. Я даже не предполагала! На счёт Вентспилсского общества украинкой культуры КОБЗАРЬ в качестве подарка на мой день рождения было зачислено 2 062 евро. Это люди, которым я когда-то помогла. У них сейчас всё в порядке, и теперь они могут помочь другим.