Лоцману без куража не обойтись

Высокий профессионализм старшего лоцмана не раз отмечали капитаны заходящих в Вентспилс судов и оценили городские власти – Михаил Басульбасов награжден почетным Призом города.

– С Вентспилсским портом связана вся Ваша трудовая жизнь?

– Почти. Родился, вырос и закончил мореходное училище на Сахалине. Вентспилс был одним из портов, куда я заходил, работая на торговых судах. В один из таких заходов встретил свою будущую жену. Через полгода поженились, а вскоре я переехал в Вентспилс и устроился на работу в Службе капитана порта. Но в те времена здесь были маленькие зарплаты, и я ушел в рыболовецкий колхоз Саркана бака, который тогда возглавлял Декшениекс. Отработал там год и вернулся в Службу капитана порта. Вот тогда-то все и началось.

– Что именно?

– Капитаном порта тогда был Петр Никифоров, я пришел к нему и попросился на ту должность, с которой уходил, – лоцман-оператор. Он ответил: хорошо, мы тебя примем обратно, но только лоцманом, и никаких разговоров!

– Чем отличается лоцман от лоцмана-оператора?

– Лоцман-оператор сидит в теплом помещении, перед телефонами и осуществляет общее руководство. Да и зарплата у лоцманов-операторов была на пять рублей больше, чем у лоцманов, чья работа – заводить и выводить суда в любую погоду и в любое время суток. Но и я тоже поставил свое условие – буду работать только в одной смене с Юрием Смирновым и Валерием Вожжовым.

– Почему Вы хотели работать именно с ними?

– Потому что это были лоцманы высшего пилотажа, кстати, один из них до сих пор работает в порту Санкт-Петербурга. Меня поставили к ним учеником. Они работали виртуозно и всегда с юмором. Когда я шел с Вожжовым на судно, он говорил мне: забудь все, чему тебя учил Смирнов, и делай, как я. Когда отправлялся на работу со Смирновым, он говорил мне то же самое, только про Вожжова. Так, с шутками-прибаутками и работали.

– Значит ли это, что каждый лоцман работает по-своему?

– Хотя задача одна – принять судно и безопасно завести его в порт или вывести из порта, каждый делает это по-своему: один – быстро, другой – медленно, третий – осторожно, четвертый – с куражом. А без куража в нашей работе нельзя! Ведь лоцман должен за короткое время установить контакт с капитаном и объяснить ему ситуацию. Важно найти индивидуальный подход к капитану. Как учил меня Вожжов, «идя на работу, напугайся сам; придя на судно, напугай капитана и сделай все красиво». После такой учебы я уже через 9 месяцев заводил в порт крупнейшие на тот момент танкера-сорокатысячники (грузоподъемностью 40 000 тонн – прим. ред.). Мне тогда было 29 лет, так что при виде такого молодого лоцмана, капитаны сами пугались (смеется). Кстати, я был самым молодым лоцманом в истории Вентспилсского порта.

– Вы помните первый танкер, который самостоятельно завели в порт?

– Конечно. Это был танкер Сухэ-Батор, который ходил на линии Порво–Вентспилс. Вожжов говорит мне: «Сегодня придет Сухэ-Батор. Я договорился с капитаном, будешь сам заводить судно днем и поставишь у 32-го причала...» Но наступила ночь, погода поменялась, на борту оказался другой капитан и ставить судно пришлось на 33-й причал. Тем не менее, все прошло хорошо, капитан меня похвалил. В 1992 году меня назначили старшим лоцманом, а в 1993 году – начальником смены.

– Когда-то Вы полагались на старших товарищей, теперь Ваши коллеги полагаются на Вас...

– В составе одной смены работаю уже лет 12. Все мои коллеги – профессионалы высочайшего класса и люди неординарные. Александр Париенко известен своими философскими взглядами, Андрис Зятьков – прославленный яхтсмен, Валерий Иванов – бегун на марафонские дистанции. Когда-то у меня родились строки, которые как нельзя лучше характеризуют работу лоцмана и моих коллег: «И не помогут мощные моторы фарватер сложный без мозгов пройти...» Какими бы современными ни были суда, какими бы опытными ни были капитаны, порт есть порт. Лоцман – это человек, знающий местные условия, поэтому он единственный может безопасно провести судно в конкретном месте.

– По-Вашему, фарватер Вентспилсского порта является сложным?

– Фарватер любого порта сложен по-своему. На Балтике не много портов, куда могут зайти и полностью загрузиться самые большие суда, способные пройти датские проливы, с 15-метровой осадкой. Это финский Порво, польский Гданьск, эстонская Мууга, российский Приморск и наш Вентспилс. К тому же к особенностям нашего порта нужно отнести и реку с ее течением. Это очень важно, что суда в нашем порту загружаются полностью и им не приходится заходить в другие порты для догрузки. Это выгодно грузовладельцам и делает наш порт привлекательным для них.

– Что особенно важно для успешной и безопасной лоцманской проводки судов?

– Многое, вплоть до психологического контакта лоцмана с капитаном судна, технических нюансов. Бывает, что шквалом ветра буксирный конец оторвет. Иной раз приходишь домой, и только тогда ноги начинают трястись, или спина взмокнет.

– Вам, как опытному старшему лоцману и начальнику смены, наверно, доверяют заводить самые крупные и сложные суда?

– Транспортное американское судно Орегон заводили вдвоем с Александром Париенко – в тот раз я был первым номером, он вторым. Это было самое длинное судно, когда-либо заходившее в реку. В другой раз заводили в реку военное судно – тогда Александр был первым номером, а я вторым. А из нефтетанкеров запомнился один длиной 280 метров, водоизмещением свыше 146 тысяч тонн, который мне пришлось выводить груженным, с осадкой 15 метров, да к тому же ночью. Это был первый подобный случай в истории порта. В тот раз я понял, что работаю под колпаком. Оператор службы движения предупредил меня, чтобы я воздержался от анекдотов и шуточек в эфире и отдавал только команды. Позже выяснилось, что за выводом судна следили управляющий портом Имантс Сармулис, его заместитель Гунтис Тирманис, капитан порта Арвидс Букс и его заместитель Юрис Рекис.

– А Вы участвовали в грузовой операции несколько лет назад, когда на рейде грузили огромный для нашего порта иранский танкер?

– Да, участвовал. Операция была интересной тем, что на рейде грузились два танкера – один длиной 285 метров грузоподъемностью 180 тысяч тонн, второй, иранец, длиной 330 метров и грузоподъемностью 330 тысяч тонн. Сначала танкеры-стотысячники загружали на рейде первый, затем подходили к иранцу и перегружали нефтепродукты в него.

– Что в будни доставляет наибольшую радость?

– Когда поднимаешься на судно и встречаешь там своего однокурсника. Последний случай произошел в декабре – в порт заходило судно, капитаном на котором был товарищ по мореходному училищу.

– Помните тот день, когда Вам вручали Приз города?

– Еще бы! Совпало, что в тот день как раз наша смена дежурила. И когда мне вручили Приз, поздравить меня пришла вся моя смена. Было очень приятно.

– До какого возраста может работать лоцман?

– Пока позволяет здоровье. В Вентспилсе работает лоцман, которому уже за 70 лет. И еще мне кажется, что работать лоцманом можно, пока не потеряешь чувство страха. Если потерял чувство страха, значит, потерял контроль над собой.