Разбитое тоже ценно

Помимо краеугольных камней Бригадере – Бог. Природа. Работа – ещё есть дети и внуки. Однако у обеих моих собеседниц сок жизни медленно вновь наполняет чашу, пусть даже порой покрытую росой из солёных слёз.

Я уже давно не держу дома битой посуды. Даже маму в своё время уговорила выбросить все потрескавшиеся тарелки, поскольку есть из таких недостойно. Помню, что всё это как-то связано с японским кинцуги – искусством реставрировать разбитую посуду, выделяя трещины золотым порошком. Искусством, глубоко укоренившемся в дзен-буддизме. Оно служит напоминанием о том, что человеческая жизнь хрупка. Кинцуги, как шрам, делает любой предмет уникальным и ценным. Нет, мы не едим и не пьём из разбитой посуды, ведь, наверное, проще выбросить. Однако ваза, хранящаяся в память о маме, время от времени служит своему назначению – когда-то она разбилась, но была тщательно склеена.

Красота субъективна. И так же, как после больших потрясений мы учимся жить, ценя каждую секунду, так и умение разглядеть прекрасное иногда требует взгляда с другой перспективы. Порой стоит присмотреться чуть внимательнее, дабы заметить тонкие эстетические нюансы. Порой стоит отступить на шаг, дабы увидеть прекрасное в общих чертах. Кроме того, когда мы сами не можем изменить перспективу, нам помогают другие. Временами, если снова что-то бьётся – когда не ладится с работой или её темп слишком быстр, когда лето кажется очень жарким, а зима чересчур влажной – подснежники проклёвываются из земли и оповещают о приходе весны. Кошки по ночам начинают громче мяукать, а в лесу проявляют активность совы. Подснежникам, кошкам и совам всё равно, потому что они должны цвести, мяукать и летать. Временами, когда солнечные лучи светят ярче и теплее, так приятно сделать вдох поглубже и позволить венам наполниться сил. Исцелиться.

Вчера договорилась с одной из женщин посидеть вместе на солнце. Найти момент, когда постучится весна, подставить щёку солнцу, закрыть глаза и дать себе исцелиться.